1 Ин 2, 18-21
Пс 96
Ин 1, 1-18
Для меня музыка всегда была волшебством. В храме на хорах, когда я сама ещё не умела играть, я часто могла всю Мессу смотреть на руки органистки. Для меня это было самое настоящее волшебство – пальцы, в каком-то лишь им понятном танце, опускались на клавиши и рождалась музыка. Всего семь нот, а какое количество произведений написано за всю историю человечества! Всего семь нот, а сколько разнохарактерных произведений из них можно сплести, словно кружева с неповторимым узором! Всего семь нот, но они подчиняются строгим законам гармонии, как солдаты в армии. Всего семь нот – и волшебство начинается!
Семь нот… Это похоже на семь дней недели или на семь цветов радуги. А может наоборот, семь дней недели похожи на семь нот и семь цветов радуги?
Вот как бы научиться этому волшебству, чтобы каждый день петь новую песнь своему Господу своей жизнью? Как сделать серую повседневность будней яркими клавишами фортепиано марки «Моя неповторимая жизнь»?
Ин 1, 1-18
Для меня музыка всегда была волшебством. В храме на хорах, когда я сама ещё не умела играть, я часто могла всю Мессу смотреть на руки органистки. Для меня это было самое настоящее волшебство – пальцы, в каком-то лишь им понятном танце, опускались на клавиши и рождалась музыка. Всего семь нот, а какое количество произведений написано за всю историю человечества! Всего семь нот, а сколько разнохарактерных произведений из них можно сплести, словно кружева с неповторимым узором! Всего семь нот, но они подчиняются строгим законам гармонии, как солдаты в армии. Всего семь нот – и волшебство начинается!
Семь нот… Это похоже на семь дней недели или на семь цветов радуги. А может наоборот, семь дней недели похожи на семь нот и семь цветов радуги?
Вот как бы научиться этому волшебству, чтобы каждый день петь новую песнь своему Господу своей жизнью? Как сделать серую повседневность будней яркими клавишами фортепиано марки «Моя неповторимая жизнь»?